Больше, чем Мода.
Мультимедиа Арт Музей, Москва. 15 июля — 7 сентября 2011

 

В Московском доме фотографии, получившем после реконструкции полуиностранное имя Мультимедиа Арт Музей, прошла выставка под названием «Больше, чем Мода». Это самостоятельный проект, сделан­ный независимо от фестиваля «Мода и стиль в фотографии», в чьих рамках зритель обычно встречается с этим сюжетом. Это собранные и привезенные в Москву Францом Кристианом Гундлахом снимки из­вестных фотографов моды с 1920-х годов до сегодняшних дней — Луи­зы Даль-Вульф, Георгия Гойнинген-Гюне, Хорста П. Хорста, Ричарда Аведона, Ги Бурдена, Сесила Битона, Ирвинга Пенна, Эрвина Блюменфельда, Уильяма Кляйна, Дэвида Лашапеля и др.

Большинство показанных фотографий относятся к периоду после Второй мировой войны, когда мода превращалась в индустрию, стре­мясь выйти за рамки рекламных проспектов. Модные дома и журналы искали новые средства показа и воздействия на клиента, а фотографы открывали иные выразительные средства и техники. Фотография уже не умещалась на журнальных и каталожных страницах, она сливалась с современным искусством, иронизировала над ним, заимствовала у него и обыгрывала мотивы и приемы. Впрочем, самые ранние из вы­ставленных снимков датированы 1920-ми годами — нордическая стать дам, застывших на работах Георгия Гойнингена-Гюне, напоминает по­иски киноэкспрессионистов тех лет. Эпоха 1930-х показана в графичных кадрах Имре фон Санто, дивах Сесила Битона и динамичных снимках Пауля Вольффа, выведшего модную съемку на улицу (он одним из пер­вых устроил выездную сессию на Канарских островах). Охвативший на несколько десятилетий умы сюрреализм, играющий со смыслами и переворачивающий все с ног на голову, отразился в фотографиях с расколотыми манекенами Вернера Роде, прохожих Леона Левинштай- на с обрезанными головами, летающих в мыльных пузырях девушках Мелвина Сокольски, безлюдных снимках Ги Бурдена. Близкая мини­мализму 1960-х серия Генриха Рибезеля «Люди в лифте», снятая тайно вмонтированной в лифт камерой, как и искусство тех лет, рассказывает об одиночестве и состоянии человека наедине с самим собой. Здесь же эпатажные работы 1990-х Дэвида Лашапеля с нюхающей бриллианты вместо кокаина красоткой и «молочной девушкой», брызгающей мо­локо в чашку с хлопьями прямо из груди, ходячая «Дрянь» Фергюса Грира с грязным ругательством на латексном комбинезоне, окровав­ленный младенец Оливьеро Тоскани — провокация, гротеск и вывора­чивающий наизнанку вопрос о жизни, рождении и смерти.

Громкое название выставки — «Больше, чем Мода» — для этой экс­позиции работает не в качестве идейной приманки. Сам Гундлах, один из лучших немецких фотографов, снимавших моду, делал на основе огромной коллекции и более крупные, и более концептуальные про­екты. Московская экспозиция — скорее обзор, нежели игра смыслов, в ней нет выделенных разделов и тем, сюжетов и значимых противо­поставлений. Выставленные в хронологическом порядке работы, как метатекст, представляют не феномен моды, а роль фотографии в ее развитии и восприятии. Этот рассказ не о смене фасонов и сложностях кроя, скорее, о смене оптики по отношению к моде, которая у каж­дой эпохи и автора своя. Разница подходов для Ф.К. Гундлаха важнее цельной истории, он выставляет полторы сотни персональных взгля­дов, которые для него больше, чем просто мода и ее «сезоны», больше чем отдельная профессия и творческая кухня. Модная фотография, по его представлениям, в музейных залах столь же уместна, как и на страницах популярного глянца. Она не близка современному искус­ству, а сама и есть его составная часть.